Моему сыну сейчас 17.
И прошлым летом, после школы, он никуда поступать не стал.
Работать пошёл и уже сам себя обеспечивает.
Почти во всём.
Да, и насчёт следующего лета он тоже пока не уверен.
Сомневается.
А нужно ли поступать.
И все вокруг (родственники, разумеется, но и не только) по этому поводу очень нервничают.
И то и дело у меня спрашивают: «А ты, Слава, что на этот счёт думаешь?»
И, услышав мой ответ, всё удивляются, а чего это я такой спокойный?
И чего это я совсем не пытаюсь как-то на него повлиять?!
А я на самом деле них… не спокойный!
И если бы они только знали, как мне трудно.
Как тяжело.
Держаться той линии, которую я выбрал когда-то в отношениях с моим сыном.
И до сих пор держусь.
Изо всех сил.
И мне ужасно страшно, что я окажусь «неправ».
И что весь этот мой «эксперимент» когда-нибудь «плохо кончится».
И что все вокруг обязательно мне на это укажут.
И скажут, что это я во всем виноват.
Что сидел сложа руки и ничего не делал…
Я словно иду против какого-то течения.
Широкого.
Глубокого.
Мощного.
И абсолютно уверенного в своей правоте.
Течения под названием «Вся моя семья».
Вплоть до седьмого колена…
Она, моя семья, точно знает, что нужно моему сыну.
Они, бл…, абсолютно в этом уверены.
И у них нет никаких сомнений.
Конечно, бросать работу!
Конечно, поступать в институт!
Тут даже и думать нечего!
Потому что — армия.
Потому что — то.
Потому что — сё.
А я на этот счёт думаю вот что.
Я думаю, что это них… не их дело.
И даже не моё.
А это дело моего сына.
И только его.
Это его жизнь.
И это ему решать, как ему её жить.
Свою жизнь.
Я вот в своё время очень хотел в литературный институт поступить.
Но мой папа, когда об этом услышал, так на меня посмотрел.
Что я сразу как-то осёкся и даже думать об этом перестал.
И пошёл в инженеры.
Потому что «на хлеб с маслицем всегда хватит».
И что, я сейчас микросхемы разрабатываю?
С шагом 50 нанометров.
Или телевизоры паяю?
Нет.
Я каждый день пишу.
И даже, бывает, ночью.
И кто из нас был прав, получается?
Я или мой отец?!
И я помню, как меня было хлебом не корми в мои 30 лет, когда я вдруг заинтересовался психологией.
Дай только ещё чему-нибудь поучиться.
Арт-терапии, например.
Или психодраме…
И вот, скажите мне, кто мог об этом знать?
Кто мог это предвидеть?
Что я стану психотерапевтом?
Да, никто не мог.
Даже я.
Поэтому не им решать.
Как жить моему сыну.
И не мне.
Пусть он сам решает.
А от меня требуется лишь одно.
Поддерживать его в каждом его интересе.
Какой бы он ни был.
Потому что никто не знает, что его ждет впереди.
И в чём на самом деле будет его счастье.
Я вот точно не знаю.
Пусть он сам его ищет.
Своё счастье.
А мне остаётся лишь верить.
Что он его обязательно найдёт.
