31 октября в российский прокат вышел фильм «Время жить», в котором Флоренс Пью и Эндрю Гарфилд сыграли влюблённую пару. Его поставил Джон Краули — автор «Мальчика А» про бывшего заключённого, который пытается вернуться к нормальной жизни, и «Бруклина» про ирландку-эмигрантку в исполнении Сирши Ронан. «Время жить» доказывает, что от постановщика стоит ждать ещё много интересного.
О чём фильм «Время жить»
Сюжет картины даже слишком прост и предсказуем. Она — многообещающий и талантливый шеф-повар, он — представитель компании по производству сухих завтраков, переживающий развод. Она случайно сбивает его на дороге, а он, конечно же, в неё влюбляется. Так начинается романтическая история Алмут (Флоренс Пью) и Тобиаса (Эндрю Гарфилд).
Дальнейшие события тоже не вызовут у зрителей удивления: герои начали встречаться, потом съехались и завели ребёнка. Всё было бы идеально, если бы не одно но: у Алмут обнаружили рак. Теперь паре предстоит решить, как жить дальше и не потерять друг друга в череде испытаний.
Казалось бы, сюжет банален до невозможности, а фильмов про любовь и болезнь сняли уже множество: от «Сейчас самое время» Ола Паркера до «Любви» Михаэля Ханеке. Но создатели «Времени жить» находят к трудной теме особенный подход — лёгкий и изящный.
Нелинейное повествование освежает знакомый сюжет и делает его более оригинальным
Джон Краули собирает историю своих героев по кусочкам, как разбитую вдребезги тарелку. События фильма не идут в хронологическом порядке, а разворачиваются параллельно друг другу. Вот Альмут экспериментирует на их общей кухне и приносит на дегустацию Тобиасу очередной кулинарный шедевр. Вот два напуганных героя в кабинете врача узнают страшный диагноз — рецидив рака яичников. И только после этого знакомятся.
Такой приём создаёт ощущение просмотра семейного фотоальбома. Отстранённый взгляд будто бы со стороны помогает сбалансировать интонацию повествования — добавить лёгкости трагическим эпизодам и углубить драматизм незначительных происшествий.
Например, первый секс между героями, который видит зритель, случается уже после того, как Альмут оглашают диагноз. Понятно, что этот эпизод интимной близости будет куда нежнее, чем скомканный, даже клишированный первый секс. Его покажут позднее, но случается он, конечно, намного раньше.
Особенно хорошо, что в фильме нет деления на главы или титров с датой, которые частенько используют в картинах с путаным таймлайном. Создателям удаётся грамотно развести линии повествования так, чтобы зритель сориентировался в них без дополнительной помощи.
К тому же авторы отказываются от любых примет времени, чтобы подчеркнуть универсальность происходящих на экране событий — такая история могла случиться и вчера, и 100 лет назад, и завтра. Определить, в какой период происходит действие, можно только по внешнему виду Альмут. Игривая чёлка и яркие стрелки — ранний, собранные за уши волосы — средний, стрижка под ноль — поздний.
Время — один из главных героев фильма
Незримое присутствие времени остро ощущается с самого начала фильма. Впервые оно даёт о себе знать на встрече с доктором и с этого момента неотступно следует за героями.
Каждая секунда фильма будет напоминать о неизбежном — время заканчивается. Хотя оно ограничено у каждого человека, главные герои особенно сильно испытывают его давление. После того как Альтмут узнаёт диагноз, она начинает остро осознавать собственную смертность.
Это знание передаётся и зрителю — теперь он будет по-другому воспринимать рутинные события из жизни пары. Детали станут острее и ярче, приобретут дополнительное значение.
Множественные упоминания времени в диалогах только усиливают его присутствие. Речевые обороты, фразеологизмы, случайно обронённые фразы героев становятся роковыми — время постоянно напоминает о себе.
При этом время — не положительный или отрицательный персонаж. Хорошо, когда оно есть, плохо, когда его нет. Героям просто нужно грамотно распорядиться отведёнными часами. Для Альмут качество важнее количества. Она предпочтёт выбрать шесть фантастических и наполненных событиями месяцев, а не целых двенадцать, омрачённых изматывающими медицинскими процедурами, которые могут и не дать результата.
Альмут как никто понимает сложность ситуации, в которую попала она и её семья, ведь в детстве героине пришлось столкнуться с болезнью и смертью отца. Теперь она должна сама разобраться, как рассказать дочери о диагнозе и какие воспоминания о себе оставить.
Для Альмут выбор очевиден. Быть просто хорошей матерью и женой ей недостаточно, она хочет оставить след в истории и стать примером для других, в первую очередь для дочери. Альмут выбирает поехать на конкурс шефов вместо того, чтобы выйти замуж за Тобиаса. Она готовится к предстоящему состязанию на тренировках с командой, хотя могла бы забрать дочь из детского сада.
Свои последние дни героиня проводит за работой на кухне, где время — ключевой инструмент приготовления блюд. И только в конце фильма ей удаётся замедлиться, чтобы попрощаться с близкими.
Режиссёр намеренно отказывается от манипуляции эмоциями зрителей
Такую сентиментальную историю режиссёру удаётся рассказать без надрыва. Всё чересчур травматическое остаётся за кадром, самые душещипательные слова не проговариваются, а наиболее мелодраматические сцены сводятся на нет с помощью юмора.
Смех помогает героям не потерять рассудок, а создателям — расставить акценты в истории. Так, кульминационным моментом становится эпизод рождения дочери Альмут и Тобиаса. Он наполнен светлыми хлопотами и немного комичен. Схватки у героини начались аккурат к Новому году. Из-за пробок будущие родители не успели доехать до больницы — рожать пришлось в туалете на заправке.
Медицинские подробности в фильме тоже остаются за кадром — только героиню периодически подташнивает и из носа у неё предательски течёт кровь. Создатели не пытаются выжать из зрителя слёзы — на экране не показывают не только самые тяжёлые эпизоды, но и самые трогательные.
К примеру, Тобиасу никак не даётся важный разговор — предложение руки и сердца. Подводит предательский ком в горле — герою проще передать любимой записку. Она прочитает и оставит слова у себя в памяти, не делясь со зрителем.
Что в итоге
«Время жить» вряд ли произведёт революцию в жанре мелодрам. Фильм не может похвастаться ни суперноваторским подходом к теме, ни каким-то свежим взглядом режиссёра на проблему. Но это всё равно отличная и грамотно выстроенная картина. Она заботливо относится к зрителю, не злоупотребляя его нервами. Она бережна к героям и оставляет их переживать всё самое сложное и тяжёлое за кадром.
Флоренс Пью и Эндрю Гарфилд ужасно трогательные и смотрятся в этой истории очень уместно. Альмут — ещё одна сильная, дерзкая и чрезвычайно одарённая героиня в фильмографии актрисы. Тобиас не требует от Гарфилда выхода за пределы его актёрского амплуа — он застенчивый, долговязый, неуклюжий, но крайне очаровательный. Отличные актёрские работы делают истории героев очень тёплыми и личными — за этим особенно приятно наблюдать.
Фильм Джона Краули не прыгает через голову, но безупречно выполняет свою главную функцию. После просмотра срочно хочется влюбиться и даже завести детей. Ну или хотя бы покрепче обнять близкого человека. Всё-таки мы живём во времени — так переводится оригинальное название фильма, а время, к сожалению, — конечно.
