Как я переехала на Мальту, открыла там маркетинговое агентство и пережила 3 кризиса

«На наших встречах с психологом я просто рыдала»

Я родилась и выросла в Кургане, откуда в 17 лет уехала в Екатеринбург поступать на журфак. У меня не было денег на учёбу, и мне обязательно нужно было попасть на бюджет. На очное не получилось, и я пошла на заочное.

Со второго курса я работала в медиа, много путешествовала, смотрела мир. В принципе, поначалу я была очень довольна, это казалось работой мечты: командировки, аккредитации, интервью.

Но через несколько лет я поняла, что выгораю. Ты постоянно пишешь, постоянно ходишь на пресс‑конференции, постоянно общаешься — это эмоционально сложная работа, которая никогда не заканчивается. Нет никакой конечной точки, когда ты можешь расслабиться, нет никакой цели и результата.

Меня обижали негативные комментарии в Сети, я переживала, когда со мной грубо разговаривали спикеры. Я работала по 12 часов в день и вроде бы даже хорошо зарабатывала, снимала квартиру. Но кроме работы у меня не было никакой жизни, один день выходного — и всё начинается заново.

В последний год в офисе я постоянно боролась с собой — всё время плакала, мне не хотелось никуда ходить, не хотелось ничего делать, я стала чаще ездить в Курган к родителям. Меня ничего не заряжало энергией.

Тогда я испугалась: почему мне так пусто и ничего не помогает — ни книги, ни спорт, ни сон, ни мама? Она‑то и настояла, чтобы я пошла к психологу.

1,5 месяца я на наших встречах с психологом просто рыдала от накопленного годами стресса. Но благодаря этим занятиям я сформулировала, что на самом деле я не хочу больше ходить в офис и вообще не хочу заниматься своей журналистской карьерой. Я ещё не знала, где хочу жить и что хочу делать, но я больше не хотела рутины в работе.

Причём в жизни я рутину люблю: распорядок дня, расписание, всё упорядоченно. Но в работе мне нужны испытания, новые задачи, что‑то более непредсказуемое и рискованное, чем еженедельные планёрки и ежедневные походы в офис. И я решила уволиться.

Было очень страшно, я долго собиралась. Это было 10 лет назад, и тогда особо не был распространён ни фриланс, ни удалённая работа.

Все мои знакомые удивлялись, что я ухожу не в другой офис, а просто в никуда. Меня постоянно спрашивали, как я буду жить и чем зарабатывать. Конечно, меня эти мысли пугали, но страх увязнуть в рутине всё же был сильнее. Как оказалось, ментальное здоровье мне было важнее, чем деньги.

Несколько месяцев я отдыхала и жила на накопления, думала, чем мне заниматься. Потом начала немножко подрабатывать написанием текстов удалённо. А когда мне исполнялось 25 лет, мама предложила мне в качестве подарка съездить в какой‑нибудь языковой лагерь за границу и поучить английский. Так я впервые оказалась на Мальте.

«‎На Мальте у меня как будто появилось новое мировоззрение»

Мальта была и остаётся популярным местом для ребят, которые хотят поучить английский язык: тут много языковых школ. Здесь у меня случилась студенческая жизнь, которой не было в Екатеринбурге, когда я училась на заочке. Я тусовалась с одноклассниками, жила в студенческом жилье, гуляла. Меня это очень вдохновило.

Поэтому, когда я вернулась через 1,5 месяца домой, я очень быстро поняла, что хочу обратно. Хочу ощутить снова этот вкус жизни и хочу дальше изучать английский, который я прежде не знала вообще.

К тому моменту мои удалённые подработки настроились, я полностью перешла на такой режим работы и сотрудничала с разными изданиями, что‑то писала для заказчиков. Поэтому осознала, что мне не обязательно больше жить в Екатеринбурге. Я могла ехать куда угодно.

Я взяла кредит и снова отправилась на год на Мальту — доучивать язык. Там у меня будто появилось новое мировоззрение. Как будто раньше ты жила в квартире и смотрела только в окно, а в какой‑то момент осознала, что в этой квартире есть дверь и ты можешь выйти. Так и я увидела совершенно новую жизнь, прожила студенчество, заговорила свободно на языке, который не знала. Это был кайф.

Не то чтобы я всегда хотела уехать, но, прожив подобный опыт, поняла, что у меня нет границ. У меня теперь есть язык, и я свободна в передвижениях.

У меня никогда не было мысли «‎А кому я там буду нужна?». А кому ты нужен здесь? Ты же сам строишь свою жизнь, значит, можно делать это где‑то ещё. Я рассуждала, что могу пожить в другом месте, поработать, поделать какие‑то проекты, а потом вернуться домой. Или не возвращаться — как пойдёт. Мир казался мне одним безграничным целым.

Чёткого плана у меня не было. Но случай распорядился так, что я всё же переехала.

Мой брат тоже поехал на Мальту учить язык. Он позвал меня с собой просто потусоваться. Я согласилась, и пока тусовалась там с ним случайно нашла себе стажировку. Вернулась в Россию, переделала визу и поехала работать в языковой школе, где занималась соцсетями и в принципе помогала русским студентам решать их насущные вопросы.

Тогда я начала больше общаться с местными, начала глубже понимать какие‑то культурные особенности, у меня появился новый круг знакомств. Мне безумно нравилось, я хотела остаться.

Надо сказать, что Мальта — это не эмигрантский рай в плане бюрократии. Здесь не так просто оформить даже рабочую визу, не говоря уже о ВНЖ и тем более местном паспорте. Чтобы здесь жить, нужно постоянно возвращаться в родную страну и заново подаваться на визу. Но эти неудобства меня не пугали, я не хотела жить там, где просто получить документы. Я хотела быть там, где мне нравится.

Моя мальтийская виза заканчивалась. И я могла остаться, только если работодатель в языковой школе сделает мне новую. Но он не пошёл на это, и я стала ходить по собеседованиям. Мне постоянно отказывали: никто не хотел возиться с документами. В итоге мне пришлось вернуться в Россию. Но даже тогда у меня не было мысли всё бросить.

Мир по‑прежнему казался одним безграничным целым, я начала много путешествовать и плотно занялась соцсетями и маркетингом. Отсюда началось наше агентство.

«На открытие компании я потратила около 6 тысяч евро — все свои накопления»

Маркетингом и соцсетями я начала интересоваться ещё в универе, просто сначала это не было моим основным занятием. Мне был интересен блогинг, когда он ещё не был так популярен.

Когда начался активный рост соцсетей, знакомые стали приглашать меня писать какие‑то тексты, посты, что‑то редактировать. Но даже когда я вела пиар‑проекты на фрилансе, нужно было заниматься соцсетями. Это был довольно дилетантский уровень, но и соцсети были иными.

Постепенно я начала погружаться в маркетинг, изучать, почему одна кампания в соцсетях выстреливает, а другая нет, на что идёт покупатель. Так я влилась в профессию.

Агентство ещё не оформилось, но у меня стало появляться всё больше клиентов. Среди них были рестораны, ивент‑агентство друзей, детский театр из Таиланда, принадлежащий подруге, юридическая компания из Екатеринбурга и так далее. Художница Наташа Пастухова пригласила меня помогать ей с её брендом одежды Hello Pepe.

Параллельно я начала изучать консалтинг и давать консультации по ведению соцсетей и брендингу компаниям и людям.

А потом я случайно нашла своего первого дизайнера, с которой мы стали вместе брать проекты. Это позволило делать более комплексные заказы, брать больше клиентов, расти и повышать чек.

Однажды мы делали большой проект для Биеннале современного искусства в Венеции. Там нужны были эсэмэмщики, которые говорили и по‑русски, и по‑английски и имели связи в Италии. Проект был очень масштабный и сложный, я привлекла к нему всех, кого могла, но мы получили дикое удовлетворение: плакаты, которые мы рисовали, висели в Венеции над каналами, это был очень серьёзный и интересный международный заказчик. И тогда я поняла, что можно работать так с разными проектами по Европе, что я не ограничена российскими заказчиками.

Но здесь был минус: банковская система и система налогообложения в России и в Европе различаются. Европейцам было не очень выгодно брать российские компании в субподряд как раз из‑за налогов, системы работы, документов, оплаты. Конечно, большие компании из России могут работать с международными заказчиками легко — у них этот процесс настроен лучше. Маленькие подрядчики, как я, в более сложной ситуации. Иностранным компаниям легче нанять кого‑то из местных, чтобы не связываться с бюрократией. Поэтому я поняла, что мне нужен иностранный счёт. Естественно, я остановила выбор на Мальте, потому что здесь мне всё нравилось, я любила это место.

Я начала заниматься оформлением компании, ещё когда была в России, периодически ездила туда‑сюда по туристической визе и решала какие‑то вопросы.

Главная сложность открытия компании на Мальте в том, что иностранному гражданину для этого нужно очень много денег — 250–500 тысяч евро.

Мало у кого они есть. Поэтому иностранцы находят гражданина Мальты, который де юре регистрирует компанию на себя. В моём случае таким бизнес‑партнёром стала моя знакомая, которая была не номинальным лицом в компании, а действительно там работала. Очень многое у нас получилось благодаря её связям.

Вторая сложность открытия компании за границей в том, что ты должен изучить все тонкости: особенности налогообложения, подачи налоговых деклараций, все нюансы с документами, зарплаты. Мало найти мальтийского юриста, который будет тебе помогать. Чтобы он тебя не обманул, ты сам должен быть в курсе всех нюансов, о многих из которых никто нигде в интернете не пишет. Поэтому я разбиралась с этим сама, встречалась со знакомыми, у которых есть бизнес на Мальте, расспрашивала их, ошибалась, исправляла ошибки.

Моя туристическая виза кончилась, я уехала домой. Мой партнёр занималась бумажками на Мальте, а я некоторое время работала удалённо. Когда мы зарегистрировали компанию, я сделала в ней рабочую визу и уже со спокойной душой уехала. Теперь я плачу налоги на Мальте, а значит, я полноправный её житель.

Это был конец 2019 года, тогда на всё про всё я потратила около 6 тысяч евро — все свои накопления. Плюс при открытии компании ты должен вложить депозит — минимум 1200 евро. Потом его вернут, когда компания заработает.

У нас был чёткий план: партнёр будет заниматься мальтийскими клиентами, а я — российскими и остальными. Казалось, что может пойти не так? Но бизнес — это очень нестабильное занятие. В итоге получилось так, что я начинала почти сначала трижды.

«Иногда я сгоряча говорю, что всё закрою»

Бизнес‑план можно прописывать, но невозможно учесть жизнь. Сначала начался ковид, а когда происходит пандемия и финансовый кризис, магазины закрываются, развлечений нет. В таких случаях первое, от чего отказываются компании, — это реклама и маркетинг.

У нас всё встало, сорвались предварительные договорённости. Это очень ударило по бизнесу. Было тяжело, но я верила, что смогу выкарабкаться, что дела мы восстановим.

После пандемии мы постепенно начали восстанавливаться, снова начали наращивать темпы работы, но возникла новая ситуация в мире. У нас около 80% прибыли было из России, оттуда же были удалённые работники. Но в какой‑то момент проводить и принимать платежи стало сложно или невозможно. К тому же из‑за общей нестабильности мало кто в тот момент думал о соцсетях, жизнь начала снова меняться. В тот момент я поняла, что мы застряли. Но и тогда меня не покидало желание работать дальше.

И третий удар был, когда моя бизнес‑партнёр сказала, что устала и уходит из компании. Это был декабрь 2022 года, на Мальте уже были рождественские каникулы, ничего не работало. А мне нужно было срочно менять все документы, всё переделывать, ведь она была учредителем.

Плюс за ней ушло пять мальтийских клиентов, а это приличные деньги. Ушли они потому, что на Мальте очень ценятся именно личные связи — она этих клиентов вела, и они не захотели оставаться без неё. Вообще, с мальтийцами не так просто работать: они достаточно прижимисты в деньгах во всём, что касается развития их бизнеса, у них очень укоренено кумовство.

Уход её и её клиентов в итоге вылился в большие финансовые потери.

Но к тому моменту меня уже закалили все взлёты и падения, я не плакала, я не могла растечься, всё закрыть и уйти.

На мне обязательства перед работниками, перед клиентами. Да и, в конце концов, это моё любимое дело, которое я не могу бросить, как бы ни было сложно.

Компанию в итоге переписали на моего молодого человека, он британец и может открыть на Мальте бизнес без огромных вложений. Все документы переделали. Все бумаги по трансферу обошлись мне примерно в 3500 евро.

Наше агентство работает примерно 2,5 года, и в общем я могу сказать, что мы вышли в ноль и даже чуть больше. Для себя я заработала какие‑то деньги, но небольшие. Я считаю, что это неплохо, учитывая все наши проблемы и молодой возраст агентства. Бюджета на яхту у меня пока нет, хотя хотелось бы. Но есть бюджет, чтобы стабильно платить работникам, выплачивать налоги, нанять нового дизайнера и ещё уйти немного в плюс.

Со мной работает команда из шести людей, у которых сдельная оплата — в зависимости от проекта, объемов и так далее. При этом они сами заинтересованы в том, чтобы привлекать клиентов, чтобы было больше проектов. Всей моей команде комфортно работать именно в таком режиме.

Конечно, открывая бизнес, ты думаешь, что сейчас быстренько всё наладишь и будешь купаться в деньгах. Но это смешно, не надо питать иллюзии.

Иногда, когда я работаю 24/7 или когда не всё получается с первого раза, сгоряча я говорю, что сейчас всё закрою и пойду работать в найм. А потом думаю, что, когда мне будет 80 лет, я буду размышлять, что же я сделала для себя. И мне нечего будет себе ответить. И тогда я понимаю, что я хочу заниматься своим детищем. Пока я считаю, что я на верном пути.