«Девушка поспела»: как в Средневековой Руси относились к месячным и гигиене

В издательстве «МИФ» вышла книга «Средневековье на Руси». В ней этнографы Наталья Серёгина и Надежда Адамович увлекательно рассказывают о разных аспектах русского Средневековья: от повседневных привычек до народных традиций. Авторы не оставляют без внимания и разные гигиенические тонкости тех времён — как раз им и посвящён отрывок, который мы публикуем. 

Гигиена и санитария 

В XIX веке некоторые историки считали, что на Руси в быту царила вопиющая антисанитария. Однако в то же время доктор медицины Николай Богоявленский (1844–1890) провёл собственное исследование, где опроверг такую точку зрения. Он изучил множество памятников древнерусского изобразительного искусства и письменности: просмотрел огромное количество летописных сводов, несколько десятков житий синодиков и проанализировал в итоге около 10 тысяч миниатюр.

Исследователь пришёл к выводу, что наши предки ещё с давних времён интуитивно следовали верным практикам в области гигиены и санитарии. Некоторые санитарно-гигиенические новшества они и вовсе внедрили в жизнь раньше соседей, например: употребление пищи за столом с помощью приборов; мощение улиц; использование водопровода и канализации.

По словам Богоявленского, санитарное благоустройство городов было на высоком уровне уже в средневековом Новгороде: «„Торговище“ регулярно очищалось от мусора и „коневьего кала“. Мощение улиц и площадей там проводилось уже в XII веке». Для сравнения: Лондон начали мостить лишь в первой четверти XV века.

Водопровод и канализацию русский народ освоил в ранний период Киевской Руси, а в Средние века эти системы «с деревянными и гончарными трубами» работали в городах Новгородской земли. Во второй четверти XVII века свинцовый водопровод появился в Московском Кремле, а на миниатюрах конца XVII века изображена труба, подающая воду в монастырскую кухню.

Первая сливная труба в Москве датируется 1367 годом, она вела из центра Кремля до Москвы-реки. Париж в то время был зловонным рассадником болезней: функции канализации там выполняли канавы, по которым и стекали отходы жизнедеятельности.

Искусство дистилляции русские освоили ещё в XII веке, поскольку знали, что мутную речную воду пить нельзя: она причиняет «болесть и пакость во чреве». На высоком уровне была и личная гигиена. Представители привилегированных слоёв общества в XVI–XVII веках полоскали рот ароматической водой, а зубы протирали влажным или сухим «платом». Соблюдали чистоту и простые люди:

«В деревнях в зимнее время крестьяне держат вместе с собою разную мелкую скотину <…> оттого у них и дурной запах. Но для русских это благовонный бизам, что привозят из Индии и Китая; однако ж своё платье держат они очень чисто: от него совсем нет дурного запаха».

Стирку русские летописи упоминают с XI века: бельё очищали золой, глиной, специальными растениями. По словам Богоявленского, лечебники XVI века особо отмечали некую травку, от которой «пена… исходит аки от мыла». Само же мыло было в употреблении у более зажиточных людей, и лучшее, по словам Петра Петрея де Ерлезунды, варили в Костроме. Костромское «духовитое» мыло продавали даже за границу. Богатым, помимо русского, было доступно и импортное мыло: «грецкое», «гишпанское», «индейское».

И конечно же, указания по поводу гигиены и санитарии давал «Домострой», притом с излишне дотошными подробностями. В книге описывалось, как надо чистить, проветривать и хранить бельё, одежду, меха, обувь, как мыть, скрести, полоскать и сушить посуду и многое другое.

Менструация

Согласитесь, это странно, что совершенно естественное состояние, которое регулярно переживает половина человечества, до сих пор вызывает такую неловкость, что о нём даже неприлично говорить прямо. В России её принято называть «критические дни», «эти дни», «гости из Краснодара», в Финляндии — «брусничные дни» или «дни варенья», в Англии — «акулья неделя», в Германии — «красная армия», в Испании — «твои дьяволы». Всего около 5 000 выражений в разных языках позволяют иносказательно, то есть не нарушая табу, сообщить о том, что у женщины началась менструация.

Славяне называли её «цвет», «женский цвет», «краски», «красный король», а о девушке или женщине говорили, что она «цветёт». Некоторые филологи считают, что выражение «красны девки» тоже связано с менструацией, а вовсе не с красотой, и означает половозрелых девушек, у которых уже наступили месячные — иными словами, которые готовы к браку.

При первой менструации — например, в селе Тырново Рязанской губернии, где сохранялся обычай женского сватовства, — девушку сажали на сани и возили с криками: «Поспела, поспела!» В ряде губерний в гости к ней приходили женщины и плясали на её рубашке, расстеленной на полу. Также был распространён обряд впрыгивания в понёву:

«Обряд же надевания понёвы совершается в день имянин девки, в присутствии всей родни её. В это время имянинница становится обыкновенно на лавку и начинает ходить из одного угла в другой. Мать её, держа в руках открытую понёву, следует за нею подле лавки и приговаривает: „Вскоци дитетко, вскоци милое“; а дочь каждый раз на такое приветствие сурово отвечает: „Хоцу вскоцу, хоцу не вскоцу“. Но как вскочить в понёву — значит объявить себя невестою и дать право женихам за себя свататься; то никакая девка не заставляет долго за собою ухаживать, да и никакая не делает промаху в прыжке, влекущего за собою отсрочку в сватовстве до следующего году».

Кстати, понёва предназначена в том числе и для того, чтобы скрывать следы «цветения». Только после начала менструаций девушка считалась невестой и могла посещать посиделки, причём в первый раз на входе она должна была показать парням свою юбку с кровавыми пятнами. Сегодня в такой ситуации ей бы захотелось сквозь землю провалиться, а на Руси народ ничего нечистого в женском «цветении» не видел!

Стоит, однако, заметить, что в исторических источниках женщина во время месячных описывается так: «погана стала», «грязная», «нечиста баба». Вот только источники эти были написаны монахами. С их точки зрения, месячные — это действительно нечто грязное, их ставили в вину в принципе всем женщинам. Во время этнографических экспедиций мы записали рассказ одного старого священника из села Санского; согласно ему, «месячным кровотечением, мол, Бог наказал Еву за первородный грех». Священники запрещали женщинам в «нечистые» дни посещать церковь, ходить на кладбище, мыть домашние иконы. Даже крестик требовали снимать!

В этой традиции запретов прячутся корни выражения «праздники», которым иногда обозначают менструацию. «Нечистой» женщине нельзя было делать очень много всего: квасить капусту, солить сало (всё сгниёт); ткать одежду, стирать её (кто наденет её, заболеет). Запрещалось участвовать и в значительной части сельскохозяйственных работ (урожай пропадёт). Вот и получались незапланированные праздники!

Ещё во время менструации женщина обязана была уступать дорогу любому встречному; не имела права стоять с кем-либо на одной половице, переходить одновременно с кем-то мост.

В селе Сасыкино (Рязанская область) рассказывали:

«Одна женщина (дело было перед Рождеством), несмотря на месячные, испекла пироги. Семья у неё была большая — человек девять, и все сыновья. Вот ей говорили, что не ставь, а она поставила и испекла. И что же — у всех сынов и у мужа месячные пошли».

Что самое интересное, «нечистой» считалась любая женщина, в принципе имеющая месячные и способная родить. Только маленькие девочки и пожилые женщины считались «чистыми».

При менструации строго запрещалось ходить в баню: якобы в этот период женская природная сила настолько возрастала, что женщина могла невольно «испортить», «сглазить» тех, с кем будет мыться. Кроме того, ей запрещалось смотреть на обнажённых, и, даже переодевая собственного ребёнка, ей следовало отворачиваться, чтоб не «испортить». По этой же причине она не могла и купаться с другими женщинами в реке.

Мыться женщине следовало тайком дома, в небольшом количестве воды, которую она набрала ложкой, принадлежащей одному из мужчин семьи. В этом заключался магический смысл: так делали, чтобы месячные не были тяжёлыми и поскорее закончились. А чтобы они приходили регулярно, без задержек, женщины тщательно скрывали от посторонних свою одежду со следами крови. Ведь и сами они в эти дни уязвимы к колдовству!

Вместо прокладок женщины использовали подол рубахи или исподницы (нижней юбки): его продевали сзади между ног и закрепляли спереди на поясе. Благодаря понёве следов было не видно. Хотя иногда использовали и поглощающие материалы: мох, солому.

Женская сила

Если в Средневековой Европе женщина — это Ева, из-за греха которой люди были изгнаны из Рая, то на Руси женщина — это в первую очередь мать, святая для каждого человека. Бытовало поверье, что у каждого человека три матери: мать, что родила, Мать сыра Земля и Божья Мать — Богородица. В некоторых сёлах Рязанской губернии менструация воспринималась как явление, связанное со способностью женщины давать жизнь, а значит, тоже священное, божественное:

«Бабка говорила, что это соки, в которых младенчик растёт. Вот семечку-то посади — без воды не вырастет, так и младенчик без соков…»

Менструальная кровь считалась необычайно сильным магическим средством — средоточием женского естества и жизненной энергии. Чтобы увеличить урожай, растения поливали водой с «цветом», передавая им способность «цвести». Женской рубахой со следами месячных боролись с гусеницами — обмахивали ей капусту и лён. Использовали её и в более страшных ситуациях:

«Если пожар и женшчына имее на рубашке, обыдэ ў круг етот пожар, и он больше никуда нэ распространица».

В Славонии (восточная область современной Хорватии) муж, отправляясь на ярмарку, перешагивал через юбку жены со следами женского «цвета» — для удачи. Там же записан и другой интересный обычай: муж сам собирал первые после свадьбы месячные жены в чашу, а потом выливал под куст роз со словами: «Да здравствую я, жена, и да здравствуешь ты! Сколько капель, столько нам лет жить в согласии. Счастья нам и процветания!»

Ну и, конечно, менструальная кровь была важнейшим, эффективнейшим магическим ингредиентом в любовной магии. Её подмешивали в еду или питьё, желая приворожить парня. Мать собирала и хранила кровь от первых месячных дочери, чтобы, выйдя замуж, та могла добиться власти над мужем и его любви. Если же потенциальный жених никак не проникался чувствами, заботливые матери могли пойти на запредельную хитрость: звали его в гости и угощали мясом, вымоченным в месячной крови дочери.

Иногда менструальная кровь служила и оружием: с помощью воды, где стирали бельё со следами месячных, наводили порчу на хозяйство врага или соседа.

«Средневековье на Руси» — это увлекательный путеводитель по одной из эпох в истории страны. Из него вы узнаете, каково жилось женщинам в Древней Руси и в период Средневековья, во что люди верили и почему любили баню, а также другие любопытные вещи. Книга понравится тем, кто интересуется историей и хочет узнать больше о жизни предков.