«В этой атаке использовали смертельное оружие»: как обезвреживали вспышку сибирской язвы в Вашингтоне в 2001 году

Через неделю после теракта 11 сентября 2001 года в несколько офисов американских СМИ, а также двум сенаторам от Демократической партии США по почте были отправлены несколько писем со спорами сибирской язвы. Заразились 22 человека, из них пятеро погибли.

Доктор Али Хан — бывший директор Бюро медицинской подготовки и реагирования Центров по контролю и профилактике заболеваний США — участвовал в сдерживании распространения этой смертельной инфекции. О своём опыте он рассказал в книге «Следующая пандемия», которая посвящена борьбе с наиболее опасными заболеваниями на планете. С разрешения издательства «МИФ» Лайфхакер публикует фрагмент из главы «Высшая форма убийства».

Когда утром 16 октября я прибыл в Вашингтон, здание Капитолия было опоясано оградительной полицейской лентой, а внутри ползали агенты ФБР. В начале крупной вспышки любой болезни возникает неразбериха, но здесь дело усугублялось сумятицей уголовного расследования, дублированием работы местных и федеральных органов, которые пытались разобраться в происходящем, а также страхом перед третьей мировой войной, вызванным терактами 11 сентября.

Сначала мы встретились с парламентским приставом, потом с Шерри Адамс, главой отдела по вопросам неотложной помощи и медицинских услуг департамента здравоохранения округа Колумбия. Доктор Адамс сказала, что она муниципальный сотрудник, следовательно, Капитолий и другие федеральные здания не подпадают под её юрисдикцию. Это был первый намёк на бюрократические хитросплетения, через которые нам придётся пробиться, чтобы хоть что‑то сделать. Ещё мы встретились с доктором Джоном Айсолдом, врачом Капитолия, который играл ключевую роль в медицинском обслуживании членов и сотрудников конгресса, а также с представителями Федерального агентства по управлению в чрезвычайных ситуациях и Агентства по охране окружающей среды.

Команду Центров по контролю и профилактике заболеваний возглавляла доктор Рима Хаббаз из отдела вирусных заболеваний («истинная американка» англосаксонского происхождения) — прекрасный руководитель с потрясающе развитым критическим мышлением. Помимо всего прочего, ей приходилось разбираться с политическими интригами и общаться со СМИ. Я был оперативным руководителем команды — парнем в машинном отделении, благодаря которому корабль движется вперёд.

Мы относились к этим письмам как к нападению, однако, несмотря на всю неопределённость ситуации, выбора у нас не было — приходилось принимать решения, от которых зависела жизнь и смерть. Мы все испытывали сильнейший стресс, и именно поэтому необходимо было сохранять светлую голову. Я не спал уже двое суток и, думаю, не уснул бы, даже если бы попытался. Я был полностью поглощён стремлением понять, что, чёрт возьми, происходит.

В этой атаке использовали смертельное оружие, и среди хаоса, который я описал выше, нужно было спокойно разобраться, кто столкнулся с этой угрозой, кто может встретиться с ней в будущем и кто уже пострадал от последствий. Кроме того, нам предстояло сформулировать меры предосторожности, поскольку споры сибирской язвы могли быть повсюду.

Сибирская язва — смертоносное оружие.

Чайная ложка порошка в почтовом конверте может содержать миллиарды спор, хотя требуется всего от 5 до 50 тысяч спор возбудителя, чтобы убить половину поражённых ими людей (а некоторым хватит и дюжины спор). Человека убивают не сами бациллы сибирской язвы, а токсины, которые они выделяют по мере размножения, — эти вещества вызывают падение артериального давления и появление карбункулов, в которых поселяется возбудитель.

Заразиться можно, если вдохнуть споры или если они попадут на кожу. При попадании спор сибирской язвы на кожу в местах контакта появляются чёрные безболезненные пятна, которые люди часто путают с укусами пауков (английское название сибирской язвы — anthrax — происходит от древнегреческого слова ἄνθραξ — «уголь», то есть «чёрный как уголь»). Заразиться можно и употребляя в пищу инфицированное мясо — так часто бывает в Африке. Кроме того, в последнее время в США болезнь часто поражает музыкантов, которые играют на традиционных барабанах. Эти инструменты обтягивают шкурами африканских животных, и именно шкуры оказываются заражёнными. Человек бьёт в барабаны — споры взлетают в воздух. В Европе встречаются случаи заражения после инъекции инфицированного героина.

Мы установили, что в непосредственной близости от комнаты 216, где был открыт конверт с обратным адресом 4th Grade, Greendale School, работали 67 человек, а всего на пятом и шестом этажах — 301 человек. Инкубационный период сибирской язвы составляет от одного до семи дней независимо от того, произошло заражение в результате вдыхания или через кожу, но может растянуться и на 60 дней, поэтому профилактику приходится проводить два месяца.

Мы не знали, сколько человек находилось в здании в момент происшествия.

Поскольку система вентиляции ещё некоторое время работала, возбудители разлетелись повсюду: анализы показали наличие тысяч, если не миллионов, спор в офисах, коридорах, на лестничных пролётах.

Мы брали смывы с мебели на всех этажах и сразу же отправляли их на проверку. Однако приоритетом была не мебель, а люди.

Биологический материал для анализа необходимо было получить у каждого сотрудника, поэтому из людей, ожидавших взятия мазка из носа, выстроились длинные очереди. Мы провели 150 анализов в понедельник, 1 350 — во вторник, 2 000 — в среду. Затем все образцы мы отправили в Национальные институты здравоохранения, в Национальный военно‑медицинский центр имени Уолтера Рида, в Институт патологии вооружённых сил, в Форт‑Детрик и в аналитическую службу в Норкроссе в штате Джорджия. Всего было собрано 7 000 образцов человеческого биоматериала.

Одновременно мы формировали эпидемиологическую команду, клиническую команду, команду по надзору, команду по гигиене окружающей среды, интервенционную команду, а также команду для проведения пресс‑конференций, написания пресс‑релизов и другого взаимодействия с общественностью. Наша временная штаб‑квартира расположилась непосредственно в здании Капитолия, а когда численность команды увеличилась, мы переехали в офисы в Ботаническом саду США, который очень кстати был закрыт на ремонт.

Полевая и штабная структура была в то время довольно примитивной, поскольку в рамках нашей программы подготовки и реагирования мы ещё не успели определить, как должен выглядеть оперативный центр по чрезвычайным ситуациям. Раньше мы в основном реагировали ситуативно, а теперь развивали идею создания координационного центра по аналогии с теми, которые при пожаре согласуют действия пожарных и полицейских. Мы выстроили чёткую организационную структуру, которая курировала финансы, планирование, операционную деятельность и логистику. Начальник центра подчинялся директору Центров по контролю и профилактике заболеваний, а впоследствии появилось и специальное научное подразделение.

К часу ночи 16 октября первые лабораторные анализы выявили сибирскую язву. В итоге почти во всех образцах из комнаты 216 будут обнаружены её споры.

Мы сразу же назначили антибактериальную терапию для 227 человек. Результат анализа окажется положительным у 20 из 30 сотрудников, работавших в непосредственной близости от поступившей корреспонденции и в смежных помещениях, у пары человек из соседнего офиса и у шести из группы оперативного реагирования, но, учитывая способность спор сибирской язвы путешествовать в любом направлении, приходилось проверять всё, а не только приоритетное и очевидное.

Центры по контролю и профилактике заболеваний оперативно установили усиленный пассивный мониторинг заболевания в кабинетах неотложной помощи (мы выбрали этот термин, так как общепринятое понятие «наблюдение» имело несколько иной смысл для коллег из ФБР). Мы постоянно спрашивали: «У вас есть какие‑то тревожные симптомы? Может быть, лихорадка неизвестного происхождения? Затруднённое дыхание?» Наш коллега, Скотт Харпер, занялся поиском новых и более ранних случаев менингита (воспаления оболочек головного мозга) и лёгочных инфекций, которые могли указывать на сибирскую язву. Болезнь могла проявиться по‑разному, но, если окажется, что жертва работала в Капитолии, это то, что надо.

Позже будут привлечены сотрудники Национального института охраны труда: они помогут экологическим командам прочесать здание и собрать множество образцов в вентиляционной системе. Споры будут найдены в 7 из 26 зданий вблизи Капитолийского холма, и Агентство по охране окружающей среды потратит 27 миллионов долларов, чтобы их отдраить.

Затем началась собственно криминалистическая фаза расследования. Только основывалась она не на обычном принципе «следуй за деньгами», а на принципе «следуй за почтой».

Изучив штампы с указанием времени, ФБР совместно с Почтовой службой США проследило путь, который проделало адресованное Тому Дэшлу письмо, вплоть до ячеек в почтовой комнате и машин для распаковки писем. Были установлены все этапы движения этого письма от Трентона, где 9 октября его приняли, до почтового отделения Пи‑стрит в Вашингтоне, куда письмо поступило 12 октября; затем его доставили в почтовую комнату здания имени Дирксена, обслуживающую здание имени Харта, после чего письмо попало в комнату 216.

Тем временем приходили отчёты из Военно‑морского госпиталя в Бетесде и Национальных институтов здравоохранения. Положительных результатов было всё больше и больше, и в каждом случае отмечался сильный и быстрый рост. Спор оказалось чертовски много. Поскольку самые первые тесты делали на скорую руку с помощью криминалистических наборов Tetracore, мы отправили эти образцы в Центры по контролю и профилактике заболеваний для подтверждения. Ещё мы проконсультировались с ведущими специалистами по сибирской язве в Атланте, в первую очередь с Арни Кауфманом, по поводу того, что делать со всей полученной информацией. По иронии судьбы за два года до случившегося Центры по контролю и профилактике заболеваний собирались закрыть программу по сибирской язве — её спасло то, что в последний момент было выделено финансирование в рамках реагирования на биотеррористическую угрозу.

Я информировал сотрудников конгресса о положении дел и встречался с медицинскими чиновниками из Мэриленда и Вирджинии. Было много телефонных переговоров — кстати говоря, мобильный в Капитолии ловит отвратительно.

В Капитолии мы собрали 1 081 средовую пробу. С применением воздушных фильтров высокой эффективности (HEPA‑фильтры) мы пропылесосили здание имени Харта и здание имени Форда — там споры обнаружились на машине, сортировавшей почту для палаты представителей США. Мы заменили фильтры в системе вентиляции и убрали всю корреспонденцию. Вскоре поступили очередные положительные результаты: заражение обнаружилось в здании имени Дирксена, где обрабатывали всю почту для сената США, а также в трёх офисах в здании Лонгуорт‑хаус.

17 октября спикер Деннис Хастерт закрыл палату представителей на пять дней. Здание имени Харта уже было закрыто.

Доставку почты в Белый дом приостановили, а девять судей покинули здание Верховного суда — впервые с момента его открытия в 1935 году.

18 октября споры сибирской язвы были обнаружены в почтовом отделении Белого дома. Анализы подтвердили также ещё одно заражение — у помощника новостного отдела New York Post была выявлена кожная форма сибирской язвы на среднем пальце правой руки.

19 октября был взят соскоб с автомобиля вашингтонской полиции. Анализ на сибирскую язву оказался положительным.

Сеть лабораторного реагирования проверила более 125 тысяч только средовых образцов — для этого было выполнено свыше миллиона лабораторных тестов.

25 октября сенат принял Патриотический акт.

К тому времени к нам присоединились 10 сотрудников Службы расследования эпидемий, а команды Центров по контролю и профилактике заболеваний работали с информационными сетями в Нью‑Йорке, с газетами и над двумя случаями во Флориде. Мы просматривали списки поступивших в кабинеты неотложной помощи в поисках необъяснимых смертей. Мы искали сепсис, респираторные и желудочно‑кишечные заболевания, неопределённые инфекции, неврологические заболевания, даже сыпь, потому что сибирская язва проявляется чёрной сыпью на коже.

Мы были в густом тумане войны, почти как герои «CSI: Место преступления», если смешать его с «24 часами» (телесериал с Кифером Сазерлендом, где постоянно тикают часы). Если человек хорошенько надышится спорами, инкубационный период может занять всего два дня. Мы постоянно находились под прессом противоречивых требований и бюрократии, мы хотели понять, кто тут командует, а кто лезет не в своё дело, кто мешает, а кто помогает, и при этом мы должны были действовать. Если сделаем неверный шаг, погибнут люди.

Брентвуд

19 октября в кабинет неотложной помощи больницы Inova Fairfax в Фолс‑Чёрч в Вирджинии обратился Лерой Ричмонд 56 лет. Ему было трудно дышать. Врач предположила, что у него пневмония, и уже была готова назначить антибиотики и отправить его домой, но пациент оказался упрямый и сказал, что работает на почте. Почтовое отделение Брентвуда обрабатывало всю корреспонденцию, отправляемую на Капитолийский холм.

Чиновники штата Вирджиния были предупреждены о происходящем, и мы отправили туда Скотта Харпера для проведения расследования. Мистер Ричмонд спал в больничной палате. За три дня он потерял около 3 килограммов, появились судороги, но кожных повреждений не было.

Уровень лейкоцитов был повышен, рентген грудной клетки относительно нормальный. К счастью, принимавшая Лероя Ричмонда врач оказалась проницательной и назначила пациенту компьютерную томографию, которая выявила симптом сибирской язвы — расширение средостения, области между лёгкими. Томография показала небольшое увеличение печени, лимфаденопатию средостения (увеличенные лимфоузлы в центре грудной клетки), инфильтративные изменения в лёгких и односторонний выпот в грудной клетке — жидкость в одном лёгком. Увеличение лимфоузлов говорило о том, что у Лероя может быть лимфома. Изначально лихорадки не было, но она появилась тем же вечером, а на следующий день гемокультура дала положительный результат при анализе на сибирскую язву. В мазке из носа роста бактерий не было. Доктор палаты неотложной помощи назначила Ричмонду ципрофлоксацин внутривенно, а потом добавила ещё пару антибиотиков.

Днём ранее другой сотрудник брентвудского почтового отделения, 55‑летний Томас Моррис — младший, обратился в клинику Kaiser Permanеnte, выражая конкретные опасения по поводу сибирской язвы.

И хотя у Морриса на тот момент было всего лишь лёгкое недомогание, повезло ему гораздо меньше.

Терапевт позвонил в департамент здравоохранения и услышал, что сибирская язва не представляет угрозы для почтовых работников. Пациента отправили домой и посоветовали принимать парацетамол от симптомов простуды, а если состояние ухудшится — прийти ещё раз. Три дня спустя Моррис позвонил по номеру 911. Дыхание было сильно затруднено. Моррис сказал, что заразился сибирской язвой. Через несколько часов он скончался.

На следующий день после того, как мэр объявил о случае сибирской язвы в Брентвуде, ещё один сотрудник этого почтового отделения, Джозеф Керсин — младший, приехал на машине в больничный центр MedStar в Клинтоне в штате Мэриленд. Днём ранее он потерял сознание во время мессы, но отказался от скорой помощи, так как хотел принять причастие, а вечером пошёл на работу. Домой он вернулся рано утром, жаловался на боль в верхней части живота, тошноту и диарею. Результат рентген‑исследования выглядел нормальным, и у пациента диагностировали желудочный грипп. Ему назначили лекарства от диареи, после чего он заявил, что чувствует себя хорошо, и поехал домой. Никто не поинтересовался, где он работает. На следующий день он умер.

***

Мы нагрянули в Брентвуд, прямо как это делают в CSI, — и начали собирать мазки, смывы и проводить вакуумную фильтрацию. В почтовом отделении площадью 37 тысяч квадратных метров, расположенном по адресу Брентвуд‑роуд, 900, в северо‑восточной части Вашингтона, трудится 1 700 сотрудников — они обрабатывают почту для конгресса и федеральных ведомств. Тем временем аналогичная история разыгрывалась в Нью‑Джерси с работниками трентонского почтового отделения. Медицинские власти штата обнаружили первый случай днём ранее. Почтовое отделение было закрыто, а сотрудников отправили на профилактику.

Любопытно, что до этого мы не встречали случаев заражения в почтовых отделениях, хотя все письма — даже поступавшие во Флориду — проходили через Почтовую службу США. Это подкрепляло ошибочное убеждение, что под угрозой находятся только люди, которые открывали письма.

И вот что мы обнаружили.

Когда запечатываешь конверт, по бокам сверху всегда остаются незаклеенные места. В отделении конверт проходит через сортировочную машину, которая разглаживает его перед автоматом, считывающим почтовый индекс. В Брентвуде сортировочные машины обрабатывали до 30 тысяч писем в час, оказывая на каждый конверт давление в десятки атмосфер. Из‑за такого сильного и быстрого сжатия споры отлично разлетались в стороны.

Кроме того, машины ежедневно чистили сжатым воздухом, и споры могли взлететь на целых 10 метров.

В итоге мы закрыли почтовое отделение в Брентвуде на два с лишним года, а его очистка от сибирской язвы стоила почти 320 миллионов долларов.

Доктор Али Хан с коллегами боролся с распространением Эболы, атипичной пневмонии и других страшных заболеваний, а после урагана «Катрина» помогал восстанавливать медицинскую инфраструктуру Нового Орлеана. В книге «Следующая пандемия» много рассказов о его приключениях, но кроме этого автор размышляет о громадной разнице между беспочвенной паникой, вызванной громкими заголовками, и настоящей угрозой, которая требует самого серьёзного отношения. Книга будет интересна всем, кто любит медицинские истории и хочет больше узнать о буднях эпидемиологов.

Купить книгу