Виртуальная реальность позволяет заменять живых людей цифровыми копиями и использовать их для самых разных целей. Благие они или нет, как в случае с любым изобретением, зависит от самого человека.
О том, как создаются диджитал-аватары, какие у них плюсы, минусы и можно ли их отличить на видео от живых людей, расспросили создателей — цифровых художников Павла Чухова и Богдана Елина. Они основали студию CHP, которая сотрудничала с Prada, Snapchat, Chris Brown, МТС и другими крупными брендами.
«Можно сделать скан своей головы и создать трёхмерного себя»
— Кто такие метахьюманы и вообще цифровые аватары людей?
Павел: Метахьюманы — это максимально реалистичная копия человека в цифровой среде. С помощью специальных сервисов можно сделать скан своей головы, и платформа сделает трёхмерного тебя. Эту фигурку можно использовать в различных роликах. Технологию разработала американская компания Epic Games.
Богдан: Цифровые аватары — более общее название диджитал-копий людей, которые делаются с помощью 3D-графики или 3D-сканеров. Их разработкой занимается множество компаний.
— Как давно эта технология появилась? Насколько она развита и популярна сейчас?
Павел: Метахьюманы появились в 2021 году, но хайпанули не сразу. Дело в том, что чуть позже Epic Games выпустили удобный и бесплатный функционал для анимации. Каждый пользователь может загрузить на телефон приложение Metahuman Creator, которое позволяет быстро и точно анимировать лицо. И оно будет максимально фотореалистичным, что раньше было недоступно любителям. На волне простоты анимации эта технология начала очень быстро развиваться.
Богдан: Раньше анимация цифрового персонажа делалась вручную. Самое сложное — это мимика, которую полностью прорабатывали руками. Это было относительно долго, дорого и требовало ресурсов профессионалов. Сейчас появилась возможность оцифровывать мимику живых людей. Это просто, быстро и выглядит естественно. Каждый может создать личность в виртуальном пространстве за несколько минут.
— Позволяет ли эта технология не просто оцифровать человека, а создать нового с нуля?
Павел: Тут есть ряд ограничений. Например, мы можем создавать каких-то человекоподобных персонажей типа эльфов: вытягивать уши, менять глаза и так далее. Если мы будем менять тело слишком сильно, технология начнет страдать и будут возникать ошибки. А вот создать совершенно нового человека с нуля, конечно, можно.
«Аватары не болеют, не устают и могут жить вечно»
— Зачем вообще людям или брендам создавать цифровые аватары?
Павел: В основном их используют в кино и рекламе. Например, сейчас очень популярны диджитал-инфлюенсеры. Есть целые команды, которые создают метахьюманов с нуля и делают их популярными в медиапространстве. Там они живут как обычные люди, показывают свою обычную жизнь, набирают сотни тысяч подписчиков. Они снимают клипы, поют песни, появляются на фотографиях со знаменитостями и при этом рекламируют какие-то товары или становятся лицами брендов.
Огромный плюс таких инфлюсенсеров в том, что они не стареют, не болеют, не устают, у них нет перепадов настроений. Они могут существовать вечно.
Богдан: К тому же популярный цифровой аватар физически не ограничен, он может появляться одновременно в десятках проектов.
— А есть ли примеры таких звёзд?
Павел: Одна из самых популярных инфлюенсеров — Lil Miquela. Она певица и работала с такими брендами, как Prada, Dior, Calvin Klein, BMW. Есть красивый аватар Imma, они иногда даже появляются на фотографиях вместе с Микелой. Imma работала с Burberry, TikTok, Adidas Tokyo, IKEA Japan.
Не так давно появилась африканская модель Shudu, которая сотрудничала, например, с Fenty Beauty. Её создание было идеей британского фешен-фотографа Кэмерона-Джеймса Уилсона, который собрал в ней идеальный, по его мнению, образ темнокожей модели.
— Есть ли у таких цифровых моделей и блогеров минусы по сравнению с обычными?
Павел: Во-первых, трёхмерного инфлюенсера невозможно встретить в реальной жизни. С ним нельзя обняться и сфотографироваться. У живого блогера есть своя аудитория, бэкграунд. К тому же, если живой человек скажет или сделает что-то возмутительное, публика знает, кому предъявить претензии. А если цифровой аватар сделает что-то подобное, непонятно, кому высказывать недовольство и кого наказывать. Ведь иногда мы даже не знаем, кто стоит за ним на самом деле.
Во-вторых, если мы говорим о каких-то масштабных съёмках, когда нужно менять позы, ракурсы, одежду, живой человек может сделать это быстро и сняться за одну смену. А аватар придётся отрисовывать заново каждый раз. Нельзя просто взять с полки трёхмерную одежду и одеть персонажа. Эту одежду и окружающую среду надо создать, потом смонтировать. К тому же это ещё и очень дорого. Ту же Микелу делает целая студия. Например, есть отдельные люди, которые отвечают за её причёску и неделю работают над волосами.
— Насколько аудитория доверяет таким аватарам по сравнению с обычными людьми?
Павел: Мы можем оперировать цифрами в соцсетях. У той же Микелы 2,6 миллиона подписчиков, у Иммы — 388 тысяч. К ним приходят крупные мировые бренды, которые доверяют их охватам. Значит, они действительно эффективны и людям нравится, как это выглядит в кадре.
Богдан: Я думаю, это очень мощный инструмент маркетинга. Только представьте: основываясь на фотографиях популярных людей, А/В-тестах и искусственном интеллекте, мы можем создать идеального аватара, который бы понравился миллионам людей. И он будет успешнее представлять бренд, потому что вызовет у аудитории более положительные эмоции.
«Обычный зритель может не отличить метахьюмана от живого человека»
— Как насчет эффекта зловещей долины, когда мы испытываем страх и отвращение перед гиперреалистичными персонажами? Будет ли он тут присутствовать?
Богдан: Я думаю, человеческий эгоизм тут сталкивается с технологичным трендом. Мы понимаем, что техника вступает в конкуренцию с нами в пространстве социальных сетей. Но чем больше цифровые аватары будут использоваться, тем теплее такой контент будет принимать аудитория. Можно посмотреть на эту технологию с позиции страха, а можно — с позиции возможностей.
Конечно, если в реальности мы видим нашу неодушевленную копию, например реалистичного робота, это может немного пугать. Но в цифровом мире развитие реалистичности мы встречаем с воодушевлением. Это можно видеть по положительным откликам на таких персонажей в кино или компьютерных играх.
Павел: Большую роль играет ещё разница поколений. Миллениалы могут относиться к этому веянию со скепсисом. Ещё 15 лет назад никто из нас не мог подумать, что нечто подобное появится на свет. Но подрастающее поколение, которое уже растёт в мире соцсетей, более открыто к технологиям. Они привыкли к тому, что постоянно появляется нечто новое. И я думаю, что чем дальше, тем этот эффект зловещей долины будет меньше.
— Можно ли на видео отличить метахьюмана от живого человека?
Богдан: В цифровой безопасности есть тренд, который позволяет отличить сгенерированный контент от записанного. В этом случае остаются особые артефакты — определённые цифровые следы. Например, мы можем увидеть, как сыпется картинка по пикселям или пиксельная маска при движениях. При этом зритель может эти цифровые артефакты не заметить, для него сгенерированное видео будет выглядеть очень реалистично.
На глаз даже профессионал не всегда отличит. Есть компании, которые профессионально распознают дипфейки, но это война брони и пушек. Чем больше создаётся программ по распознаванию, тем больше контента генерируется так, чтобы невозможно было понять, фейк это или нет. Скорее всего, со временем у нас возникнет регуляция, которая обяжет компании, занимающиеся генерацией контента, подписывать его как искусственно сгенерированный.
— Есть ли какие-то эмоции, которые метахьюману недоступны и по которым можно отличить его от живого человека?
Павел: Сейчас уже нет, при хорошей разработке проработать можно всё что угодно: каждый волосок, каждое движение.
Богдан: Технологические компании, которые сейчас производят аватары, делают это с большим профессионализмом. Возможно, как раз поэтому у нас может возникать страх перед цифровыми людьми. Технологии позволяют создавать гиперреалистичные изображения, но компании с осторожностью демонстрируют их общественности, чтобы мы постепенно привыкали к цифровым людям. Нам нужно время, чтобы понять, что мир изменился. Поэтому та же Микела не выглядит в точности как живой человек.
«Аватары незаконно используют в порнобизнесе и политтехнологиях»
— Можно ли сделать аватар — точную копию человека — без его разрешения? Есть ли тут авторские права?
Богдан: Цифровой аватар реального человека по сути относится к персональным данным, поэтому использовать его без спроса нельзя. Я думаю, законодательство в этой области ещё будет развиваться, чтобы защищать наши права.
Сейчас реальных людей спрашивают, готовы ли они к созданию цифрового аватара, и заранее оговаривается, где и как он будет использоваться. Если мы говорим о несуществующих персонажах, то здесь работает авторское право. То есть они принадлежат создателям: студиям, художникам или брендам.
— Были ли ситуации, когда копию использовали незаконно?
Богдан: Есть две передовые сферы, где активно и без оглядки на закон используют цифровые аватары популярных людей. Это порнобизнес и политтехнологии — производство всяких роликов с политическими заявлениями звёзд. Мы, по сути, вступаем в эру, когда во время просмотра мы не можем достоверно судить о подлинности контента. Такая опасность всегда есть. Наступает эра постправды.
Павел: Подобного рода воровство существовало давно. Сейчас это цифровые аватары, раньше это были фотоколлажи, монтаж, наложение звука. Всегда были умельцы, которые из простого материала могли соорудить какой-то фейк. Это часть развития технологий.
«Цифровой аватар — это не конкурент человека, а вспомогательный инструмент»
— Могут ли метахьюманы полностью заменить человека? В Китае они торгуют на платформах без перерыва, говорят на 10 языках. Получается, они лучше нас?
Богдан: Смотря в каких направлениях. Мы рассматриваем их в контексте маркетинга и цифровых продаж. Компании вкладываются в аватаров, чтобы снять с нас рутинную работу: продать что-то небольшое, поприветствовать гостей в отеле, сняться в коротком ролике в соцсетях. Ещё метахьюманы облегчают предпродакшен: мы можем сделать на них раскадровки, сырой монтаж и быстро показать клиенту, как будет выглядеть результат. Это ускоряет производство и даёт нам время, которое мы тратим на творчество, а не на технические нюансы вроде того, как настроить камеру.
Павел: Цифровой аватар — это не конкурент человека, а вспомогательный инструмент. Пока что его создание дорого и энергозатратно. Да, созданные на коленке метахьюманы могут продавать что-то небольшое в соцсетях, выпускать ролики и где-то заменить человека. Но если мы говорим о рекламе, кино, играх — серьёзном продакшене, то здесь без человека все ещё не обойтись.
— А можно ли воспроизвести уже мёртвых людей с помощью этой технологии?
Богдан: Да. Сейчас производят аватары с Толстым, с Чеховым, с Менделеевым для разных образовательных целей. Ещё у одного банка был кейс, когда они делали на основе технологии дипфейк новогоднюю рекламу с Жоржем Милославским из «Иван Васильевич меняет профессию», например.
— Как вы считаете, насколько это этично?
Богдан: Я думаю, всё зависит от личности, от контекста и от целей самого ролика. Конечно, у каждого художника и в каждом проекте есть свои моральные ограничения, которые важно соблюдать. Этика зависит от кейса, это не общее понятие. Если наследники этой личности не против, то почему бы и нет.
Павел: Классно, если так мы будем привлекать внимание к великим инженерам, поэтам, спортсменам. Это может быть ещё одним способом заинтересовать людей историей, классической литературой и другими полезными для эстетического развития вещами.
— Можно ли сказать, что такие цифровые аватары могут стать вкладом в цифровое бессмертие людей?
Павел: Я знаю классную технологию, позволяющую цифровизировать людей и сохранять воспоминания о них. Суть её в том, что в комнате стоят специальные камеры. Туда заходят люди, и как-то взаимодействуют друг с другом: смеются, играют. Камеры фиксируют всё происходящее. На выходе получается видеофайл, но не простой. На этом видео мы можем приближаться, отдаляться, рассматривать детали, и всё это очень реалистично. Можно надеть виртуальные очки, оказаться внутри этой записи и походить там. Что это даёт? В будущем герои этих записей смогут просматривать их и снова и снова, переживать эти приятные эмоции. Это уникальная возможность. То же самое и с цифровыми аватарами, которые тоже помогут в будущем сохранять какие-то бесценные живые воспоминания.