«Русских не обслуживаем». Или нет? Эмигранты об отношении к россиянам в Европе
Отправляясь в Европу, некоторые боятся русофобии. Экономические санкции, наложенные на россиян, будто бы только подтверждают опасения, что «нам там не рады». Но всё намного сложнее. Мы спросили у эмигрантов, как им живётся в Европе, сталкивались ли они с пренебрежительным к себе отношением и изменилось ли что-нибудь за последнее время.
«Захлопнула дверь прямо перед носом»
Самая большая проблема, с которой столкнулись мои знакомые россияне и белорусы за последний месяц, — блокировка счетов во французских банках. Экономические санкции также сказались на финансах моей семьи и на возможности отправлять друг другу деньги.
Но отношения с одногруппниками, преподавателями и коллегами остались прежними. Даже наоборот: они стали чаще спрашивать, как я себя чувствую, поддерживать, помогать. Так, например, мне уже предложили контракт в Германии — работу в лаборатории для получения PhD (степени доктора наук). Кстати, мой руководитель — украинец, и мы прекрасно ладим, несмотря ни на что.
Сложностей с образовательным процессом ни у меня, ни у моих русскоговорящих знакомых тоже не возникало. Например, Campus France, который организует обучение иностранных студентов во Франции, до сих пор принимает заявки российских претендентов, несмотря на то, что срок уже вышел.
Я не сталкивалась с пренебрежительным отношением к себе по национальному признаку, кроме одного случая. Когда я только приехала, нас, иностранцев, пригласили на вечеринку по поводу дня рождения моего однокурсника. Мы тогда никого не знали, пришли все вместе, кучкой.
Дверь открыла хозяйка, посмотрела на нас и захлопнула её прямо перед носом. Я до сих пор помню этот шок… В конце концов, нас всё-таки пустили, но общаться никто не был настроен. Поэтому, в основном, все мои друзья здесь — русскоговорящие. Думаю, русофобия существует, но не везде. Во Франции и Нижней Саксонии (регион Германии) — нет.
«Извинялись, что не знают русский достаточно хорошо»
Считается, что граждане Польши, Литвы, Латвии плохо относятся к россиянам. Тем более сейчас, в такое напряжённое время.
Когда мои родители переезжали в Литву, все твердили им: «Прибалты ненавидят русских». Поэтому, когда я решил перебраться к ним, то, честно говоря, опасался. Даже боялся разговаривать на родном языке.
Литовского я не знаю, поэтому поначалу использовал английский. Например, я как-то ехал в автобусе. К шарфу у меня был приколот значок. Какой-то мужчина обратил на него внимание. Сказал мне что-то по-литовски. Я ответил: Sorry, I don’t speak Lithuanian.
Он перешёл на английский, повторил, что ему понравился мой значок. У нас завязался разговор. Он задал вопрос, откуда я. Я сказал, что из Санкт-Петербурга. С восхищением он начал говорить, как любит Питер, как преподавал там 5 лет. В общем, был очень позитивно настроен!
Уже потом я стал предлагать: «Можем поговорить либо на английском, либо на русском». И все просили перейти на русский. Иногда местные даже извинялись, что не знают его достаточно хорошо. Я всегда удивлялся: «Это я приехал в вашу страну, а не вы в мою. Зачем извиняться?»
То же самое было в волонтёрском центре, где я помогал беженцам. Наличие русского языка оказалось необходимым: я мог общаться на нём с теми, кто не знает литовский.
За всё время здесь я ни разу не испытал к себе пренебрежительного отношения: ни за то, что говорю на русском, ни за то, что у меня российский паспорт.
Единичные случаи национальной ненависти здесь жёстко пресекаются. Премьер-министр часто говорит: «Не трогайте русских. Мы не превратимся в националистов».
Например, недавно был случай в городе Шауляй — по литовским меркам это деревня деревней. Там на витрине какого-то кафе был перечёркнут флаг РФ. А рядом надпись: «Русских не обслуживаем». Из-за этого к хозяевам тут же приехала полиция. Завела дело на почве национализма. Вывески сняли.
Ещё была такая ситуация. Одна девочка выставила странный пост с посылом: «Давайте бойкотировать кафе, которыми владеют русские». И приложила список. Среди всех блогеров я только у неё видел такое националистическое высказывание. Но она, в принципе, и до этого делала какие-то странные вещи.
В остальном никакого прессинга нет. Литовцы привыкли жить с русскими. Это их люди. Это их народ. Если вы ещё раз услышите: «Прибалты ненавидят россиян», то знайте, что это ложь. Здесь нет русофобии. И я уверен, не будет.
«Помогли мне не остаться без денег»
Хост-семьяХост-семья, или принимающая семья, — это семья, которая добровольно предоставляет иностранцам место для проживания. В случае нашей героини это происходит на основе программы AuPair, по условиям которой иностранка берёт на себя роль няни для детей в семье, которая её приняла. очень помогла мне. Они поддержали меня и когда я только приехала в Германию, и когда на россиян наложили санкции. Они образованные люди и, собственно, сделали правильные выводы относительно всей ситуации. Поэтому их отношение ко мне не изменилось, за что я им очень благодарна. Мы разговаривали открыто. Никаких нападок. Никакого национального террора.
У меня были проблемы с тем, чтобы снять наличные: в тот момент карты Visa и Mastercard, выпущенные в России, прекратили работать за пределами страны. Поэтому мои хосты предложили купить им подарочные карты и сертификаты и выдали кеш по их номиналу. Они помогли мне не остаться без денег.
Вообще за время здесь я обросла социальными контактами. Со всеми этими людьми я в хороших отношениях, ни разу не слышала в свою сторону хейта.
Был один неприятный момент с моей украинской приятельницей. Мы часто встречались в детсаду. Она забирала своих детей, а я — «своих», как няня. У неё на родине осталась сестра и племянник. Когда мы встретились с ней 24 февраля, она была в шоковом состоянии. Спросила: «Зачем ты меня разбомбила?» Начала неприятно обо мне высказываться.
Правда, через пару минут опомнилась и извинилась. Но осадочек остался. Сейчас мы с ней даже не здороваемся, хотя продолжаем забирать детей из одного и того же детсада. Но я бы не стала её винить за такую бурную реакцию: всё-таки у неё на территории Украины остались родственники.
В этом году я хотела податься по AuPair в США. Но в немецком агентстве мне сказали, что «по политическим причинам» Штаты сейчас не выдают рабочие визы для русских, участвующих в этой программе. И не приняли мои документы.
«И смешно, и грустно»
Некоторым моим знакомым приходилось сталкиваться с негативом, когда местные слышали их русскую речь. И смешно, и грустно, ведь на этом языке общаются и россияне, и белорусы, и казахи, и даже украинцы.
Так, в начале марта случилась довольно абсурдная ситуация с двумя знакомыми украинками. Они возвращались с митинга и общались между собой на русском. К ним подошёл не очень трезвый чех и начал обвинять в нападении на Украину.
Лично я с чем-то подобным не встречалась. Университет, в котором я учусь, очень сильно поддерживает студентов из России. В фирме, где я работаю, не так много сотрудников, но все они относятся ко мне по-прежнему хорошо.
А совсем недавно я познакомилась с девушкой из Киева. Помогла ей освоиться в городе и найти квартиру. Мы с ней отлично общаемся, несмотря на всё то, что происходит между Россией и Украиной.
Многие СМИ поддерживают простых российских граждан. Моего мужа, например, недавно приглашали выступать на DVTV (один из самых известных телеканалов в Чехии) от лица российских студентов. Вопросы показались нам этичными и явно не направленными на демонизацию русских.
Самое большое изменение, которое произошло в моей жизни, — это отключение российских банковских карт от SWIFT. Большинство наших с мужем сбережений по многим причинам до сих пор были в рублях. Плюс он продолжал удалённо работать на российские компании.
Поэтому, когда платёжные системы объявили об отключении российских карт, мы испробовали тысячу и один способ, чтобы обналичить наши деньги. Снять всё до конца так и не получилось.
«Начинают уделять больше внимания различиям России, Украины, Беларуси»
Люди, которые со мной плохо знакомы, часто не знают, что я из России. Я разговариваю на немецком практически без акцента, а моё имя легко может сойти за местное. Возможно, поэтому меня не воспринимают как эмигрантку.
С теми же, кто хорошо знает, что я русская, проблем в общении не возникает. Даже сейчас, на фоне геополитического конфликта, знакомые немцы общаются со мной как прежде. Они часто просят объяснить им какие-то вещи, которых не понимают, спрашивают о новостях, интересуются, как дела у моих родственников в России.
Я не вижу ни негативной реакции на русскую речь, ни бойкота русской культуры. Единственное, что я замечаю: европейцы начинают уделять больше внимания различиям России, Украины, Беларуси. До недавнего времени многие воспринимали эти страны как идентичные друг другу.
«Коллеги относились ко мне с неприязнью»
За прошедший месяц я побывала в нескольких городах Германии. Везде говорила на русском. Никто мне и слова не сказал плохого. Наоборот, услышав русскую речь, люди обращались ко мне за помощью на улице, просили подсказать дорогу.
С пренебрежительной реакцией я сталкивалась лишь однажды, когда подрабатывала кассиром в магазине. Мои коллеги, немки 55–60 лет, относились ко мне с неприязнью. Лишь с одной из них мы общались нормально. Она как-то сказала мне: «У меня в России есть родственники, поэтому я отношусь к тебе без предубеждений. У других — нет, они не понимают».
Не знаю, была ли их реакция вызвана именно тем, что я русская. Может быть, они в принципе были недоброжелательны к иностранцам. Точного ответа на этот вопрос я не знаю. Больше я нигде не встречала признаков русофобии.
С обучением пока что тоже не испытываю никаких сложностей. Университет даже предлагал оказать психологическую поддержку всем, кто в ней нуждается. Хотя недавно я услышала, что студентам по обмену отказывают в продолжении учёбы. Но пока что это слухи, официально информация не подтвердилась.
«Русофобия — это миф»
Я живу в Испании 7 лет. Тут я окончила учёбу, устроилась на работу, нашла новых друзей. За всё это время я никогда не сталкивалась с пренебрежительным отношением по национальному признаку. Тот факт, что я россиянка, всегда был просто поводом рассказать о своей культуре, не более того.
Даже за последнее время, с началом конфликта и вводом санкций против россиян, мои отношения с коллегами и друзьями не изменились.
Мне кажется, местные, наоборот, стали больше беспокоиться о нас, о россиянах. Каждый раз, когда я встречаю знакомых и незнакомых мне европейцев, они сочувствуют и спрашивают, как дела у моих родственников и друзей, оставшихся на родине, в порядке ли они.
А русский язык считается преимуществом в поиске работы. Поэтому, исходя как из личного опыта, так и из опыта моих друзей, проживающих в Европе, могу сказать, что русофобия — это миф.
