Почему мы делим людей на своих и чужих и можно ли это изменить
Статью можно послушать. Если вам так удобнее, включайте подкаст.
Как происходит разделение на своих и чужих
В книге «Биология добра и зла» нейробиолог Роберт Сапольски рассказывает, что наш мозг прямо‑таки запрограммирован разделять людей на своих и чужих.
Даже младенцы делают это, едва научившись различать лица. И конечно, так поступают все взрослые люди вне зависимости от культуры и личных убеждений.
Разделение на своих и чужих часто происходит автоматически — неуловимо быстро, без контроля сознания, и лишь потом осмысляется и объясняется тем или иным образом.
Например, в экспериментах с распознаванием лиц выяснили, что мозгу хватает десятой доли секунды, чтобы определить, что на фотографии человек другой расы. В ответ на такие снимки у испытуемых возбуждалась миндалина — главный тревожный центр мозга, чутко реагирующий на угрозу.
Похожую ситуацию наблюдали в тесте с картинками и ассоциациями. Людям дали на выбор две фотографии — представителей своей и чужой расы, а также два слова, обозначающих нечто позитивное и негативное.
Когда участникам нужно было нажимать на кнопку в ответ на пару «„свой“ человек + позитивное слово» или «„чужой“ + негативное», они реагировали куда быстрее, чем если задание было противоположным.
Мозгу сложнее сочетать «своих» с негативом и «чужих» с позитивом, возникает диссонанс, и реакция тормозится.
Конечно, мы разделяем людей не только по признакам расы и национальности. Категорий куда больше: пол и возраст, социально‑экономический статус, образование, внешний вид, музыкальные вкусы, политические взгляды, предпочтения по домашним питомцам.
В одном эксперименте люди разделились на своих и чужих в зависимости от того, преувеличивали они или преуменьшали количество точек на экране. Даже такого пустяка было достаточно, чтобы у них установилась повышенная кооперация внутри группы и сформировалось тяготение к «своим».
В этом эксперименте люди просто лучше относились к похожим на себя членам группы, не испытывая при этом негатива к тем, кто думал по‑другому. Но к сожалению, в жизни всё бывает гораздо серьёзнее.
Почему мы так легко признаём своих хорошими, а чужих — плохими
С одной стороны, считая своих безусловно хорошими, мы с большей вероятностью сможем построить прочное общество, внутри которого все будут доброжелательно общаться и помогать друг другу.
Несколько экспериментов показали, что люди куда охотнее помогают тем, кто похож на них, пусть даже в таких мелочах, как одинаковая поза или предпочтения в выборе спортивной команды.
Но в то время, как свои воспринимаются правильными, гуманными и здравомыслящими, чужие получают все нелицеприятные эпитеты. Люди склонны к обобщению и с лёгкостью связывают даже то, что по идее никак не соотносится. Например, Сапольски отмечает, что, если человек считает мерзкой еду чужаков, он с большой вероятностью признает отвратительной всю их культуру.
О чужих говорят с насмешками и сарказмом, представляют их как незатейливых людей с простыми эмоциями, притуплённым чувством боли и низкими устремлениями. Понятно, что такое мнение возможно только при чудовищных обобщениях и часто отсутствии непосредственного контакта. Например, когда плохим объявляется целый народ, а не отдельные его представители.
Чужаки — это однородная масса безликих единиц. Мы — это отдельные личности.
И вот тут начинается самое интересное. Когда бессознательное разделение уже произошло и вы почувствовали ненависть и отвращение к чужим, в дело вступает лобная кора и объясняет, почему это действительно так. Было бы желание, а аргументы найдутся.
Можно ли с этим справиться и как это сделать
Полностью избавиться от склонности делить людей на своих и чужих невозможно, да это и не нужно. Подозрение к чужакам — это обратная сторона потрясающего чувства общности со своими, которое приносит море удовольствия любому человеку.
К счастью, помимо бессознательных реакций, у нас есть ещё и сознательные. И именно они помогут избавиться от неоправданной и слепой ненависти.
Остерегаться обобщений, чтобы увидеть человека
В первую очередь важно победить обобщения. Отказаться от мысли, что чужие — безликая масса, априори тупая и враждебная. Как мы уже упоминали ранее, свои — это далеко не всегда люди вашей национальности или одинаковых политических взглядов.
Мы можем почувствовать общность по множеству разных признаков. Главное — разглядеть человека.
Сапольски приводит прекрасный пример того, как можно изменить отношение даже к врагу, если найти с ним что‑то общее.
В главе «Свои против чужих» он рассказывает историю про то, как во Вторую мировую войну британские тайные агенты похитили немецкого генерала Генриха Крайне и совершили марш‑бросок к побережью, чтобы доставить его на корабль.
Однажды, когда группа увидела вершины гор на Крите, генерал Крайне пробормотал вполголоса по‑латыни первые строки оды Горация. Британский командир Патрик Ли Фермор подхватил стихи, и оба осознали, что они «испили из одного источника». После этого Фермор заботился о генерале, перевязывал ему раны и обеспечивал безопасность во время марш‑броска. Они общались и после войны.
Ещё один показательный пример из той же главы — рождественское перемирие во время Первой мировой войны. Солдаты с обеих сторон пели, молились и веселились вместе, играли в футбол и дарили друг другу подарки. На короткое время британцы и немцы перестали видеть друг в друге врагов. Чужими для них стали те, кто отсиживается в тылу.
Постараться понять чужую точку зрения
Наши убеждения прочно врастают в картину мира и иногда кажутся незыблемыми. Сложно сомневаться в своём мнении, особенно если оно напрямую связано с самооценкой.
Но если вы уже отказались от обобщений, признав, что чужие — это не серая масса, а такие же люди со своими хорошими и плохими качествами, следующим шагом будет попытка понять их точку зрения.
Это помогает изменить даже автоматическую реакцию на расовые признаки. В одном эксперименте участникам предложили посмотреть на портреты людей и предположить, какой овощ им понравится. Во время выполнения задачи у испытуемых не обнаружили автоматического ответа миндалины на фото представителей другой расы.
Сапольски предполагает, что так произошло из‑за того, что в рамках задачи людей наделили индивидуальностью и попытались разобраться, что может им понравиться. А ведь для этого нужно представить человека в магазине или ресторане, подумать, что он чувствует, когда пробует тот или иной продукт.
Пытаясь понять кого‑то другого, вы включаете «разумную» часть мозга — дорсолатеральную префронтальную кору (длПФК), которая подавляет автоматическую реакцию миндалины на угрозу и помогает принимать продуманные и взвешенные решения.
Это не значит, что вы обязаны понимать абсолютно всех и оправдывать любые действия (а возможно и такое). Но если на место слепой ненависти к «чужим» и бездумного оправдания «своих» встанут размышления и попытки разобраться — мир, вероятно, станет немного лучше.
